Улыбнись, малышка - Страница 13

Во-первых, мисс Дженевра, которая приступила к работе вечером того же дня, что ей пришлось провести в участке, затеяла генеральную уборку. Конечно, после ухода Лиз в моем доме царил кавардак, немногим отличавшийся от того, что я застала у Лесли. Разница состояла единственно в том, что в доме моего друга набедокурил маленький ребенок, а у меня — великовозрастное дитя, каким я, увы, остаюсь в некоторых вопросах и по сей день. Однако, несмотря на благие намерения, которые подвигли мисс Пейн на столь благородное дело, я не изменила своего отношения к уборкам, особенно таким масштабным.

Признаюсь, я по природе своей лентяйка и неряха. Видно, поэтому лицезрение чужого труда пробуждает во мне нечто похожее на угрызения совести. Я никогда не помогала с уборкой моей покойной матери и всегда старалась избежать этого процесса, уходя из дома под любым предлогом и оставляя ее в одиночку бороться с беспорядком. Можно было бы, конечно, оправдать свою неряшливость тем, что я человек творческий и бытовая сторона жизни представляется мне слишком низменной, чтобы о ней думать. Но я не стану это делать — напротив, еще раз повторю, что я обыкновенная лентяйка, и пусть читатель осудит меня, если, конечно, и сам не относится к категории лентяев, привыкших к тому, что бытовые проблемы решает за него кто-то из близких или прислуга.

Второй причиной, по которой я оседлала своего двухколесного приятеля и покатила в Адамс, был мой роман, продолжить который я так и не смогла. Говорят, что самое сложное начать, но я по своему опыту знаю, что это утверждение правдиво лишь отчасти. Бывает, что продолжить уже начатое гораздо сложнее, чем положить начало и написать затейливый — или незатейливый — пролог. Тогда я мучилась именно с продолжением.

Сюжет, или, как называют его редакторы, синопсис, был полностью готов, то есть я уже знала, в чем будет состоять суть преступления, кто кого убьет, кто окажется невинно обвиненным, а кто снимет это обвинение и разоблачит коварного преступника. Однако мои герои, которым предстояло совершить немало хорошего и плохого, отказывались ожить на страницах романа. Они были какими-то вялыми, безжизненными, не способными говорить нормальным человеческим языком. В их словах было слишком много пафоса, в их действиях — чересчур много театральных жестов. Они были как плохие актеры в захудалом провинциальном театрике и играли так, словно в зале было всего трое случайно забредших зевак.

Госпожа Фантазия не хотела прийти мне на помощь и наделить этих убогих человечков хотя бы каплей жизненной силы. Поэтому я поступила так, как часто в таких случаях вынуждал поступать меня Лесли: решила сменить обстановку и прокатиться в Адамс, благо теперь я могла приехать туда в любое время и мне не было нужды сообщать о своем приезде родственникам.

Осенний ветер бил в лицо и трепал волосы, но я только радовалась его порывам. Меня охватило ощущение свободы и легкости, которого я давно уже не испытывала. Кроме меня, на дороге велосипедистов не было, что только добавляло поездке романтики и куража. И в Рочестере, и в Адамсе обыкновенно много велосипедистов, поскольку велосипед в наших городах самое распространенное средство передвижения, которое не сумели вытеснить ни машины, ни какой-либо другой вид транспорта. Однако в тот день меня ожидал приятный сюрприз: попутчиков у меня не оказалось и я в полной мере смогла насладиться своей одинокой поездкой.

В Адамсе я спешилась и покатила велосипед рядом с собой. Ранней осенью этот городок производил на меня особенное впечатление. В сентябре Адамс буквально пропитывался ароматом яблок, потому что все, что бы ни готовили в это время фермеры, состояло из яблок или имело яблочную начинку. В одном из магазинчиков продавали хороший яблочный сидр, поэтому я заглянула туда, чтобы выпить стаканчик горячего (горячий сидр в Адамсе обыкновенное явление) ароматного напитка.

Однако мое радужное настроение очень скоро было омрачено, потому что не одна я решила полакомиться вкусным деревенским сидром: колокольчик на двери магазинчика звякнул и на пороге появился мой вездесущий кузен. Едва не поперхнувшись сидром — в последнее время наши встречи стали слишком уж частыми, — я все-таки изобразила подобие вежливости.

— Здравствуй, кузен Майлс.

— Здравствуй, кузина Кэролайн. — Судя по выражению лица, Майлс не меньше меня «обрадовался» этой встрече. — Вот уж не ожидал тебя здесь увидеть. Папа говорит, ты редко бываешь в Адамсе.

— В этом мы с тобой похожи, кузен, — улыбнулась я. — Ты ведь тоже не жалуешь частыми приездами ни Адамс, ни Рочестер. Я приехала посмотреть на свое наследство. Агата ведь оставила мне домик прабабки.

— Неужели ты собираешься в нем поселиться? — хмыкнул Майлс. — Забросишь свое писательство и будешь заниматься хозяйством?

— Ты решил, что я испугалась конкуренции в твоем лице? — в тон ему ответила я. — Нет, дорогой кузен, меня не так-то просто напугать. А ты что здесь делаешь? Надеешься, что кто-нибудь из фермеров подскажет тебе сюжет для романа?

— Я приехал с отцом. Он тоже хочет посмотреть на свое наследство. Оценить землю, которую бабка ему оставила.

— Дядя Брэд решил ее продать? — полюбопытствовала я.

— Он сомневается, — ответил Майлс, разглядывая мою растрепанную персону. — Чтобы вести хозяйство, нужны навыки, а папа давным-давно позабыл, что такое земля. Думаю, скорее всего он ее продаст. Дорогая кузина, ты никогда не слышала о существовании парикмахерских и салонов красоты? — поинтересовался Майлс, намекая на мои всклокоченные волосы и измятую юбку. — Если хочешь, я дам тебе адрес хорошего салона.